Недолгое, но яркое правление президента Януковича оставило после себя не только неувядающую память в сердцах киевлян и гостей столицы, но и целую плеяду судей, которые покинули край тополей и терриконов и вместе со своими мантиями перебрались в Киев.
Каждый из них достоин занесения в книгу юридической науки как образец уникального донецкого правосознания, но судья Шевченковского районного суда Киева Олег Линник, переведенный в столицу указом президента Януковича от 18 июля 2011 года №764, выделяется даже на фоне своих земляков.
До работы в столице Олег Петрович бедно трудился судьей Марьинского районного суда благословенной Донецкой области, а судьей он стал исключительно из-за стечения неприятных для себя обстоятельств – таким образом господин Линник, который работал тогда начальником следственного отдела налоговой милиции Марьинской межрайонной госналоговой инспекции, скрылся за судейской неприкосновенностью от уголовного преследования за служебный подлог и злоупотребление властью.
Налоговый милиционер давно стал в Украине символом беззакония и государственного рэкета. Но то, что учудил Линник, не имеет аналогов в истории «правоохранительной» преступности – он в январе 2001 года подделал постановление о возбуждении уголовного дела против марьинского предпринимателя Владимира Ополева, сфальсифицировав под ним подпись следователя Ирины Вишневской, которая на тот момент уже уволилась из налоговой милиции и выехала на постоянное проживание в Италии.
Пойти на такой неординарный шаг господину Линнику пришлось по просьбе тогдашнего Марьинского межрайонного прокурора Эдуарда Шевченко, который также перебрался в Киев, но еще в 2004 году, и длительное время входил в так называемую «банду четырех», которая обслуживала самые мерзкие выходки Рената Кузьмина. Остальные трое «бандитов» – это Андрей Курысь (начальник Главного управления Генпрокуратуры по расследованию особо важных дел, затем – прокурор Николаевской области), Сергей Ленский (прокурор Сумской и Кировоградской областей) и Игорь Проценко (прокурор Одесской и Житомирской областей, заместитель прокурора Киевской области), которые вместе с Шевченко сейчас попали под «люстрационный» закон и уже не могут радовать сограждан проявлениями своей законопослушности.
Так вот, случилась эта история еще в те времена, когда будущий генпрокурор Виктор Павлович Пшонка возглавлял прокуратуру Донецкой области и до последнего прикрывал Олега Петровича от наказания, пока не стало ясно, что дальше терпеть слив язвительных публикаций о «деле Ополева» нет никаких сил. И тогда Линник, опасаясь, что Пшонка таки наденет на него наручники, бросил хлебную должность и перебрался судьей в соседний Великоновоселковский район.
Как утверждают злые языки, за это назначение Олег Петрович отдал все свои сбережения, нажитые непосильным трудом налогового милиционера. Тем не менее, затраты эти были не напрасными – судейская неприкосновенность его спасла от перспективы знакомства с Донецким следственным изолятором №5. Поработав в Великой Новоселке, Линник впоследствии вернулся в Марьинку – также судьей.
Собственно, именно Виктору Пшонке и обязан Линник своей свободой – прокурор Донецкой области категорически отказывался привлечь фальсификатора к ответственности. Впрочем, делал это Виктор Павлович отнюдь не из любви к тогдашнему руководителю Госналоговой администрации Украины Николаю Азарову. Просто Линник подделал постановление о возбуждении уголовного дела в отношении Ополева не из собственных интересов – он лишь обслуживал прокурорскую шайку, которая тогда орудовала в Донецкой области, обирая предпринимателей.
Чтобы уважаемые киевляне и гости столицы осознали, какой кадр теперь отправляет правосудие в Шевченковском райсуде, расскажем об этой истории подробнее. А было так.
В конце 90-х годов прошлого века в Марьинском районе Донецкой области на должности заместителя межрайонного прокурора служил некий Игорь Марченко. Прокурор как прокурор. На работу он ездил одетый в спортивный костюм, лаковые черные ботинки и норковую шапку с золотой цепью на шее толщиной с мизинец. Как и все прокуроры, занимался зарабатыванием свежей копейки и даже открыл на паях с местным предпринимателем Ополевим мини-пекарню.
Впоследствии Марченко перебрался в прокуратуру Кировского района Донецка, но регулярно наведывался в Марьинку, забирая свою долю прибыли от деятельности пекарни. А когда, случалось, государственные дела требовали присутствия господина прокурора в областном центре, Ополев сам приезжал в Кировскую райпрокуратуру Донецка и привозил компаньону деньги. Эти деньги Марченко каждый раз записывал в ведомости, куда записывал дату, сумму, курс доллара и ставил собственноручную подпись. Вот эта прокурорская «декларация о доходах».
Может бы и по сей день занимался бы господин Марченко хлебом насущным, но однажды, осенью 2000 года, после очередной пьянки ему в голову пришла мысль, что нелогично делиться с каким-то коммерсантом доходами, если можно все забирать самому. Мысль эта была реализована в сугубо донецких традициях: Марченко пригласил Ополева в райпрокуратуру, после чего вместе с еще одним «хлебопеком» — сотрудником Убопа Плотницким — вывез директора пекарни в расположенное поблизости общежитие и бил до тех пор, пока Ополев не написал расписку, что якобы должен Марченко 30 тысяч долларов. Получив эту расписку, прокурор объявил, что отныне бывший компаньон переходит к нему в рабство и должен привозить в прокуратуру Кировского района Донецка все, что заработает.
Но Владимир Ополев, залечив следы побоев, платить в прокуратуру отказался. Тогда по просьбе Марченко за него взялся Марьинский межрайонный прокурор Эдуард Шевченко и начальник следственного отдела тамошней налоговой милиции Олег Линник.
Здесь надо отметить, что Марьинский район всегда считался вотчиной экс-прокурора Донецкой области и экс-генерального прокурора Украины Геннадия Васильева. Именно отсюда Геннадий Андреевич баллотировался в Верховную Раду Украины по мажоритарному округу, а когда в 2003 году покинул парламент в связи с назначением на должность Генерального прокурора Украины, от Марьинки в Верховную Раду зашел его старший брат, Александр Андреевич. Вспоминается, как народный депутат Юрий Луценко в связи с этим даже подготовил проект постановления Верховной Рады Украины о переименовании города Марьинка Донецкой области в город Братовасильевск...
Донецкая область никогда не выглядела как оазис законности и правопорядка. Но в Марьинском районе в конце 90-х годов были отменены даже признаки того, что на эту административную единицу распространяется действие Конституции Украины. Здесь верховодила прокурорская банда подручных Васильева во главе с Ренатом Кузминым, которая впоследствии перебрались в Киев вместе со своим патроном. Поэтому не удивительно, что Шевченко распорядился предпринимателя Ополева просто бросить в каталажку. Но в Марьинке нет даже своего изолятора временного содержания, не говоря уже о СИЗО, а в Донецкий ИВС без бумажки с печатью человека не примут. Ответственную миссию составить такую бумажку прокурор Шевченко поручил начальнику следственного отдела налоговой милиции Линнику. Тот подумал-подумал и, справедливо опасаясь ответственности за незаконное привлечение заведомо невиновного человека к уголовной ответственности, решил совершить подделку.
Как раз за пару месяцев до того, в первых числах декабря 2000 года, из следственного отдела Марьинской налоговой милиции уволилась и уехала за границу следователь Ирина Вишневская. Линник решил этим воспользоваться и вместе со своим подчиненным Виталием Степаненко в январе 2001 года изготовил от имени Вишневской «задним числом» постановление о возбуждении против Владимира Ополева уголовного дела за, якобы, уклонение от уплаты налогов. Кроме того, Линник и Степаненко изготовили еще несколько процессуальных документов – в частности, протоколы выемки. Приводим фрагмент одного такого протокола с фальшивой подписью следователя Вишневской. Для сравнения здесь же помещено изображение подлинной подписи.
Впрочем, прокурор Шевченко также не пас задних – пока Линник подделывал подпись бывшей подчиненной, Эдуард Васильевич изготовил фальшивое надзорное производство.
В конце концов Владимир Ополев был приглашен в Марьинскую налоговую милицию, где ему объявили, что два месяца назад против него следователем Вишневской возбуждено уголовное дело. После чего следователь Степаненко взял у Ополева подписку о невыезде.
Но предприниматель и дальше отказывался нести в прокуратуру деньги. Тогда через три дня Ополева снова вызвали в налоговую милицию, где Линник со Степаненко его задержали в порядке статьи 115 УПК Украины в тогдашней редакции (вдуматься только – задерживать человека, в отношении которого уже избрана мера пресечения!) и отправили в ИВС.
В тот жедень отец Владимира Ополева подал в суд жалобу на незаконность задержания своего сына. Согласно тогдашней редакции Уголовно-процессуального кодекса Украины, задержание человека на срок до 72 часов можно было обжаловать только в прокуратуру. Но на тот момент уже 4,5 года, как действовала новая Конституция, согласно которой любые действия или бездействие должностных лиц и органов власти, которые нарушают права граждан, можно обжаловать еще и в суд. Именно на эту норму Конституции, как закон прямого действия, и сослался отец предпринимателя.
А теперь представим ситуацию: рассадник беззакония Марьинка Донецкой области, на дворе – 2001 год, прокуратура прессует несговорчивого коммерсанта... Но ситуация была настолько вопиющей, что судья Марьинского районного суда Игорь Ступин – впервые в Украине – рассмотрел жалобу на незаконность задержания и постановил немедленно освободить Владимира Ополева из-под стражи. При этом судья Ступин ли не впервые в судебной практике сослался на Конституцию как закон прямого действия и рассмотрел жалобу в соответствии с процедурой, установленной Гражданским процессуальным кодексом, поскольку Уголовно-процессуальным кодексом на то время рассмотрение подобных жалоб не предусматривался.
Прокурор Шевченко, который не ожидал такого поворота событий, стал готовить жалобу в Высший совет юстиции с просьбой освободить Ступина с должности. Но подать ее он не успел – 23 мая 2001 года Конституционный Суд Украины принял решение, в котором разъяснил, что «несовершенство института судебного контроля за досудебным следствием не может быть препятствием для обжалования актов, действий или бездействия должностных лиц». А значит, в случае, если УПК не предусматривает порядка судебного рассмотрения жалоб граждан, суд должен эти жалобы рассматривать по процедуре, установленной ГПК.
Не будет лишним сказать, что жалобу от имени отца Ополева в суд писал я.
Правда, в материалы уголовного дела, «возбужденного» против Ополева, постановление о его немедленном освобождении не попало – оно сохранилось только в архиве суда. Потому Линник уничтожил врученную ему копию постановления и отказался исполнять судебное решение и выпускать Ополева из ИВС.
В другой ситуации все это сошло бы Линнику с рук. Но автор этих строк, принимавший непосредственное участие в описываемых событиях, разыскал в Италии Ирину Вишневскую, которая категорически отрицала подлинность постановления о возбуждении уголовного дела против Владимира Ополева. Скандал, который Пшонка пытался потушить, набирал обороты, несмотря на то, что прокурор Шевченко утвердил обвинительное заключение и направил дело по обвинению Ополєва в суд. Но суд не стал это дело рассматривать, поскольку постановление о возбуждении содержала явные признаки подделки. Прокуратура запротестовала, Апелляционный суд изменил подсудность и назначил почерковедческую экспертизу...
А между тем фигуранты преступления стали разбегаться – Марченко вообще уволился из органов прокуратуры, начальник межрайонной налоговой милиции Рябко быстренько перебрался в Донецк, но тяжелее всего пришлось Линнику. Потому что тогда генеральным прокурором Украины был Михаил Потебенько, который хотя и не вмешивался в донецкие дела, но в данном случае был вынужден отправить в шахтерский край комиссию из Генпрокуратуры для проверки «дела Ополева». Комиссия приехала и увидела все фальшивое надзорное производство, поддельные материалы уголовного дела и перепуганные лица Линника и Шевченко. Поэтому и пришлось Олегу Петровичу срочно надевать судейскую мантию, потому что крайним бы сделали именно его...
Кстати, как утверждают осведомленные источники, должность в Шевченковском районном суде Киева Линник получил абсолютно бесплатно – уникальный случай в истории украинского правосудия. Подобным образом, без внесения надлежащих 200 тысяч долларов, на нашей памяти был назначен только один судья – Родион Киреев в Печерского районного суда столицы. И в первом, и во втором случае назначения осуществлялось под конкретную работу. Но если Киреев переводился в Киев с тем, чтобы рассмотреть дело по обвинению Юлии Тимошенко, то Линник должен был сосредоточиться в Шевченковском райсуде на рассмотрении уголовных производств, которые во времена Януковича расследовались Следственным управлением Службы безопасности Украины.
Думаю, что и сейчас работы Олегу Петровичу хватает. Потому что такие судьи – на вес золота любого режима.
VOLODYMYR BOYKO
