Вера Хвуст – волонтер, работает как психолог с людьми, прошедшими через ад войны, занимается неотложными делами. недавно она начала записывать "Волонтерские истории непокоренных". Это подлинные истории, с именами и фамилиями. Они являются документами войны и расследуются соответствующими органами. Но публикует Вера в своем Телеграмм-канале только те, которые позволяют рассказчики, да и то с изменёнными именами. Их даже слушать тяжело, а уж пережить...
На часах 5 утра. Мне звонят, чтобы срочно поговорила с женщиной, которая моя подопечная.
⁃ Елена, что случилось?
⁃ Спать не могу, меня всю трясет.
⁃ Понимаю вас. Вы пробовали дышать?
⁃ Пробовала, но при каждом вдохе чувствую запах трупов. Я больше не могу. Я с каждым днем умираю и, кажется, чувствую свой мертвый запах….
У Елены в Сумской области погибли родители. Их небольшое село разбомбили авиабомбами. По ее машине работала артиллерия, когда они с покойным мужем пытались уехать из Гостомеля.
Днем раньше она рассказывала:
«Вера, мы ждали беременности. Мы 9 лет ее ждали, а они отняли ее у меня. Я узнала 24 декабря о нашем ребенке. За 2 месяца до того, как этот…(слезы).
Мы хотели уехать, как только все началось, но машину расстреляли. Она так и осталась там стоять посреди дороги. Опель когда-то серого цвета с номерными знаками АИ 5676.
Мы когда ехали, нас предупредили, чтобы аккуратно, но как, бляха, аккуратно?
Они сделали решето из нашей машины, муж сказал, что он едет сейчас очень быстро, а потом резко затормозит, чтобы я выбежала в кювет или как та придорожная яма зовется?
Да я выжила, а он нет. А потом меня привезли в Киев, а через два дня позвонила соседка и сообщила о маме с папой. И через час после этого умер наш ребенок. По моим ногам рекой текла кровь, а я ничего не могла сделать. Я была в шоковом состоянии и не понимала, как быть дальше.
Я хотела пойти выброситься из окна, но там было низко, и началась воздушная тревога, и меня кума просто затащила в убежище"...
Я теряла ребёнка. Я знаю, что она чувствует, но я не теряла, слава Богу, мужа, я не имела привязанности к родителям, и их не убили «освободители».
Я слышу, как каждое ее слово дается ей очень тяжело.
Через неделю ее отправят сюда поближе, здесь будет моретерапия, много разговоров и попытка подлечить раны, но и так ясно, что они только затянутся пленочкой, которая будет рваться периодически...
Вера Хвуст, волонтер
