Китай – самая большая страна по количеству жителей, одна из самых больших по территории, а также – одна из самых больших по экономическому потенциалу. Сейчас весь мир присматривается к этому монстру и пытается спрогнозировать, как он будет влиять на мир в ближайшие десятилетия. Сам Китай позиционирует себя как страна, которая может взять на себя те функции, которые сейчас выполняют США и стать лидером мира по всем показателям. Именно на этом желании Китая базируется его конфликт с США, потому что США ощущает его как основного конкурента и в экономике, и в военном смысле. Россия между этими двумя – как лодка между Сциллой и Харибдой: пытается проскочить, чтобы не быть раздавленной. И все трое балансируют на грани. Конечно - на грани выживания. Даже Китай, который выглядит достаточно уверенным, несмотря на то, что все не так просто...
Жесткая "посадка"
Поднебесная производит товары для всего мира, а ее ВВП растет вдвое быстрее, чем в среднем по планете. Однако это не продлится вечно, сейчас в стране большие проблемы. Китай погружается в долговый кризис и закрывается от мира. Последствия этого медленного, но непрерывного падения – непредсказуемы. Но они точно – катастрофичны для всего человечества.
Долг КНР достигает 40 трлн долл. (265% от ВВП), из которых две трети – это долги компаний. Таких масштабов закредитованности нет даже в США.
Раньше Китай мог себе это позволить. ВВП ежегодно рос на 8-12% и привлечение средств не было проблемой. Однако за последние десять лет рост экономики страны замедляется, а рефинансировать старые кредиты становится сложнее.
Такое торможение экономики называется "посадкой". В зависимости от действий власти она может быть мягкой, без потери рабочих мест и банкротств или жесткой, которая предусматривает рецессию и экономический кризис.
Пока Китаю светит только жесткий вариант, ведь закредитованным компаниям вскоре придется отдавать гораздо больше денег, чем они будут привлекаться.
В 2019 году Народный банк Китая провел стресс-тест банковской системы и выяснил: если экономика будет расти меньше чем на 4,15% в год, то половина банков страны окажется на грани дефолта.
Поскольку, по разным оценкам, к 2026 году рост китайского ВВП упадет до критических 3-4% в год, власти решили как можно скорее избавиться от задолженности. Этот путь обещает стать болезненным.
Страна имеет множество системных проблем. Речь идет о некачественных кредитах, экспортной зависимости, демографии, слабом внутреннем спросе, проблемном девелоперском секторе. Резкое отлучение экономики от финансирования может привести к ряду дефолтов и внезапному кризису, который ударит по всему миру.
Война с долгами
Падение в долговую яму для Китая началось вместе с мировым финансовым кризисом 2007-2008 годов. Тогда все страны пытались стимулировать собственные экономики, чтобы снизить последствия так называемой большой рецессии.
В отличие от стран Запада, видевших выход из кризиса в централизованной поддержке экономик государствами путем увеличения дефицитов бюджетов, Поднебесная сделала ставку на рост банковского кредитования. Как следствие, за шесть лет корпоративный долг по отношению к ВВП вырос почти вдвое до 125%.
Как оказалось позже, 87% ссуд банки выдавали, руководствуясь не экономической целесообразностью, а желанием насытить рынок деньгами. С годами это привело к большому количеству проблемных долгов. В 2014 году объем необслуживаемых кредитов вырос на 42% до 842 млрд дол. Власти Китая пытались ограничивать кредитование, однако практических результатов это не дало.
В течение 2008-2010 годов денежная масса выросла на 30%, поэтому в Китае начал раздуваться сектор теневого банкинга. Он позволял компаниям обходить банковские лимиты на кредитование и брать взаймы еще больше денег под больший процент. Следствие – ссуды становились дороже и менее эффективными.
Возросла нагрузка на местные бюджеты. Чиновники в провинциях научились обходить государственные квоты на кредитование из-за облигации подконтрольных финансовых организаций (LGFV), размещавшихся на фондовой бирже.
Схема LGFV инновационная и авантюрная. Подконтрольные местные власти компании размещали облигации среди широкого круга инвесторов, а на привлеченные средства покупали землю в своем городе, чем наполняли бюджет. Деньги также шли на инфраструктурные проекты, которые не преследовали цель получения больших доходов.
Общий долг Китая рос, но еще несколько лет назад казалось, что ситуация находится под контролем. В 2015 году партия даже начала бороться с выдачей рисковых кредитов, ограничивая ссуды проблемным компаниям и делая невозможными схемы теневого высокодоходного кредитования.
Впрочем, развязанная в 2018 году торговая война с Соединенными Штатами, а впоследствии пандемия COVID-19 свела на нет все старания власти и заставили официальный Пекин вернуться к практике решения проблем путем увеличения долга.
После тяжелого 2020 года власти Китая возобновили борьбу с закредитованностью. Под удар попали все проблемные сектора, в том числе местные бюджеты.
В середине 2021 года стало известно, что банки и страховые компании – основные покупатели LGFV – начали отказываться от инвестирования средств в облигации подконтрольных местным властям компаний без четких гарантий возврата средств.
Это поставило власть в тяжелое положение. Ее официальный долг – почти 4 трлн долл., скрытый – вдвое больше. По оценкам Goldman Sachs, скрытый долг городов Китая в 2021 году достигал 8,2 трлн. За последние восемь лет он вырос втрое. Чиновникам придется разбираться с ним в условиях ограниченного финансирования.
Погасить эти долги будет нелегко, ведь на местные бюджеты давит упадок строительной отрасли. Теперь городам будет труднее продавать землю застройщикам.
На продажу земли раньше приходилось около 40% всех доходов местных бюджетов, отметил профессор Тяньцзинского университета финансов и экономики Цун И. Однако в 2021 году продажи земли упали на 30%.
Если связанные с местными властями компании не смогут обслуживать долги, это ударит по всей финансовой системе Китая. Аналитик австралийского банка Macquarie Ларри Ху убежден, что дефолты по долгам LGFV – вопрос времени.
Проблемы застройщиков
Для власти Китая недвижимость долго оставалась "священной коровой". Застройщики годами накачивались дешевыми кредитами и спасали во время кризисов, ведь инфраструктура была главным драйвером экономики.
Квартир строили так много, а цена росла настолько быстро, что в один момент они превратились в главный спекулятивный актив. Сейчас в стране насчитывается 65 млн пустых квартир, принадлежащих инвесторам.
Жилая недвижимость являлась самым популярным направлением инвестирования. Однако темпы урбанизации начали падать, и с 2017 продажи квартир не растут.
В 2021 году из-за действий компартии хрупкая ситуация на рынке превратилась в критическую. В рамках борьбы с закредитованностью застройщикам ограничили возможности получения новых ссуд, а для населения – оформление ипотеки.
Спрос на квартиры значительно сократился, цены на недвижимость начали падать, а расплачиваться с долгами девелоперам стало еще труднее.
У крупнейшего китайского застройщика Evergrande осенние продажи недвижимости из-за заморозки работ упали на 95% по сравнению с 2020 годом. В декабре компания объявила дефолт по ряду номинированных в долларах облигаций.
Падение компании является наибольшим риском для китайской экономики, ведь Evergrande имеет более 305 млрд долл. долгов. Ее банкротство приведет к утечке капитала из строительного сектора Китая, в котором сосредоточено около 30% ВВП и 60 млн рабочих мест. Множество людей рискуют остаться без квартир.
Проблемные долги у 91% китайских застройщиков, однако Пекин это не пугает. Власти не дают спасательные кредиты и не сворачивают свою программу. Есть только попытки смягчить падение девелоперов. Власти улучшают условия кредитования для отдельных компаний и вынуждают владельцев крупных фирм продавать имущество.
К примеру, владелец Evergrande Ху Цзиянь продал предметы роскоши, дома и собственные акции на сотни миллионов долларов, чтобы закрыть долги компании. Проблемы с выплатами имели также Fantasia Holdings, Sinic, Kaisa Group, Modern Land.
В декабре китайские застройщики должны были оплатить по облигациям 1,3 млрд долл. По расчетам Goldman Sachs, к апрелю 2022 года эта цифра вырастет до 17 млрд долл., а уровень дефолта по высокодоходным облигациям в сегменте китайской недвижимости к концу года достигнет 28,7%. Итак, все проблемы еще впереди.
Дорогая электроэнергия
На китайскую экономику приходится до 50% мировой добычи угля. Этот грязный, но дешевый энергоноситель является основным источником электроэнергии для тысяч предприятий. В 2022 году власти ограничили финансирование шахт. Зачем?
Во-первых, эта отрасль тоже имеет большие долги, от которых необходимо избавиться.
Во-вторых, Китай обязался отказываться от угля в рамках "зеленого перехода". Страна хочет стать лидером в возобновляемой энергетике. Власти тормозили выдачу новых лицензий и ужесточили правила добычи угля. После этого оно подорожало в четыре раза.
Когда на ТЭС закончились запасы, в стране начались веерные отключения, остановки предприятий и проблемы с водоснабжением. Чтобы спасти ситуацию, власти открыли финансирование отрасли и увеличили импорт угля.
Однако год кредитной голодовки и новые экологические и безопасные правила тормозят добычу. Сейчас цена на уголь вдвое выше, чем в 2021 году.
Китай на грани катастрофы из-за нехватки угля простаивают тысячи предприятий. На что это может повлиять?
Некоторым ТЭС стало невыгодно перерабатывать дорогостоящий уголь, поэтому власти либерализировали цены на угольную энергию и перевели ее стоимость на потребителей. В результате, в некоторых провинциях электричество подорожало на 20%.
Китайская промышленность в течение многих лет была конкурентоспособна благодаря фиксированным низким ценам на электроэнергию. Это позволяло выплавлять металлы и производить товары с меньшей себестоимостью. Теперь власти лишают производителей этого преимущества, что делает китайские товары более дорогими.
Промышленности хватает проблем и без дорогого тока: локдауны на фабриках и портах, уменьшение спроса на фоне более жесткой политики центральных банков. Либерализация цен на электричество станет еще одним ударом.
Экономика Поднебесной зависит от экспорта. Если спрос на товары упадет, это отразится на доходах компаний и их способности держаться на плаву во время кризиса.
Демография
Десятилетиями Китай рос благодаря дешевой рабочей силе. Сейчас страна теряет это преимущество. С 1979 года власти искусственно ограничивали рождаемость. С этого времени она упала, а средний возраст населения начал увеличиваться.
В 2016 году партия ослабила это ограничение. Семьям разрешили иметь двоих детей, но это не изменило ситуацию. Китайцы уже перешли к общемировому тренду по уменьшению рождаемости, присущего развитым странам.
В 2021 году власти позволили иметь троих детей. Такой шаг обусловлен переписью населения, согласно которой рождаемость снизилась до минимального с 1961 года показателя. За последние восемь лет этот показатель упал почти вдвое. Прирост населения в 2012 году составил 0,74%, в 2020 году – 0,15%.
Более того, имелись вопросы к корректности подсчетов. Некоторые исследователи утверждают, что на самом деле в Китае не 1,41 млрд. человек, а 1,28 млрд. человек.
Пика количества рабочих рук Китай достиг в 2015 году. С этого времени рынок труда сократился почти на 20 млн работников. В будущем этот тренд также отразится на способности страны стабильно расти.
Проблемой является структура занятости. В стране высокий уровень внутренней миграции, 200 млн человек с непостоянной занятостью и 600 млн находятся на грани бедности. Именно эти граждане первыми ощутят последствия будущего экономического кризиса, что может привести к политической дестабилизации.
Что дальше
Поднебесная страдает от проблем и ищет пути выхода. Один из них – переориентировать стратегически важные секторы экономики на внутренний рынок, снизить в них долю иностранного капитала и сделать себя самодостаточными.
Таким образом, Китай хочет стать менее уязвимым к давлению США и сделать период турбулентности своей экономики более контролируемым.
Отрыв компаний от иностранного капитала часто сопровождается репрессивными мерами. Китай ограничивает листинг своих IT-компаний на американских биржах или отпугивает иностранных инвесторов регулированием.
Из-за таких действий компартии за последние шесть месяцев капитализация Alibaba упала на 42%, агрегатора такси Didi – на 70%, технологического инвестора Tencent – на 20%. Некоторые IT-компании вынуждены массово увольнять работников.
В технологической отрасли Поднебесная удаляется от мира и готовится к более широкому экономическому противостоянию с США. Это может сделать страну менее привлекательной для инвестиций в отдельные сектора и еще больше затормозить ее рост.
Свертывает ли Китай политику открытости, которую в 1980-х годах начал Дэн Сяопин?
Масштабная изоляция экономики невозможна и не стоит в повестке дня. Ограничение иностранных инвестиций выборочно и зависит от экономической и политической целесообразности. Например, из-за упадка автомобильной промышленности Пекин с 2022 года позволил иностранцам полностью владеть предприятиями.
Общее торможение экономики Китая кажется неизбежным, что отразится на потребителях китайских товаров и экспортерах сырья, среди которых Украина. Китайские предприятия будут покупать меньше руды, металлов, нефти.
С другой стороны, закрытость Китая и падение производства в стране дает новые возможности развивающимся государствам. Нишу Китая хочет занять Турция. Ее президент заявил, что правительство сконцентрируется на дешевом производстве и экспорте товаров, пользуясь близостью к европейским рынкам.
Не менее привлекательны для инвесторов Бангладеш, Индонезия и Вьетнам, экономики которых стабильно развиваются. Во время торговой войны из США именно туда переезжали предприятия из Китая.
В результате долгового кризиса Китай не откатится к уровню африканских стран, а тем более не прекратит свое существование. Страна до сих пор имеет развитые цепи поставок, относительно дешевую рабочую силу и желание открыться.
Однако экономические проблемы и конфронтация с США стимулируют коммунистическую партию предпринимать более жесткие меры и еще больше закрываться.
При худшем сценарии экономический кризис может вызвать политическую нестабильность. Одна из главных угроз – напряжение вокруг Тайваня, которое китайские власти могут использовать для предотвращения внимания своих граждан или как инструмент в противостоянии с Соединенными Штатами.
Богдан Мирошниченко, Европравда
