Дела по топ-коррупции, которые ведет НАБУ, регулярно тормозятся в судах. Действенность новых антикоррупционных органов упирается в последнее звено – судебную систему. Эту ситуацию должна изменить появление антикоррупционного суда, который прописан в законе «О судоустройстве и статусе судей», но значительных сдвигов до сих пор не было. В начале февраля группа депутатов в конце концов зарегистрировала законопроект о создании антикоррупционного суда. Но с самого начала его не поддержал президент. Зато в его администрации начали работать над альтернативной концепцией, пока не публично.
Для чего существуют две различные версии проекта и каким он должен быть суд, чтобы быстро и беспристрастно рассматривать дела коррумпированных чиновников – разбирались журналисты программы «Схемы», совместного проекта Радио Свобода и канала «UA:Первый».
В июне 2016 года президент Украины Петр Порошенко, выступая перед парламентом во время рассмотрения изменений в Конституцию, сказал, что более важной реформы, чем судебная, нет, и признал круговую поруку и коррупцию в судах.
«Создано Национальное агентство предотвращения коррупции. Создана Специализированная антикоррупционная прокуратура. Но все это бесполезно – бесполезно, потому что за громкими арестами, за громкими задержаниями коррупционеров, у которых миллионы долларов извлекаются из карманов меченых СБУ купюр, потом судьи за «тридцать серебренников» отпускают на волю»,
– заявил тогда он.Ожидания и реальность
Через месяц после выступления Петр Порошенко подписал закон «О судоустройстве и статусе судей», что предполагает и создание Высшего антикоррупционного суда. Фактически – это лишь одна строка, без определения сроков и способов: «Высший антикоррупционный суд образуется и проведения конкурса на должности судей в этом суде должно быть объявлено в течение двенадцати месяцев со дня вступления в силу закона, который определяет специальные требования к судьям этого суда».
Тогда группа депутатов и активистов-антикоррупционеров начала работу над собственным проектом закона о суде, который должен был бы быстро и беспристрастно рассматривать дела именно топ-коррупции. Однако пока законопроект, принятие которого должно было бы существенно повысить эффективность работы уже существующих антикоррупционных органов, похоже, не получит поддержки самого инициатора судебной реформы – президента.
«Законопроект был готов еще в прошлом году. Мы как порядочные парламентарии предложили президенту Украины стать его автором. К сожалению, он не принял такое предложение. Теперь организовываемся сами. На самом деле, каждая подпись сопровождается сопротивлением. Президент не хотел и не хочет независимых судов. Наша задача, чтобы захотел хотя бы один»
, – отмечает один из авторов законопроекта, председатель комитета ВРУ по вопросам предотвращения и противодействия коррупции Егор Соболев.
1 февраля депутаты все же зарегистрировали законопроект, подписав его сами. Авторы предлагают создать независимую и даже воплощенная учреждение – Высший антикоррупционный суд и Антикоррупционную апелляционную палату.
Председатели этих судов, избранные независимой, более суровой, чем обычно, конкурсной комиссией, должны получить право самостоятельно формировать свой аппарат, а их работа будет финансироваться отдельной статьей бюджета.
Как должны отбирать новых «образцовых», судей в новый, действительно антикоррупционный суд? Об этом – один из ключевых тезисов законопроекта. Общественные эксперты, которые присоединились к его разработке, убеждены, что судей нового суда должна выбирать отдельно созданная конкурсная комиссия, которая будет иметь решающий голос при определении победителей и к которой можно будет привлечь международных экспертов.
Таким образом в состав комиссии могли бы войти, например, Мэри Батлер, которая помогала выбирать руководителя Специализированной антикоррупционной прокуратуры, Джованни Кесслер, который помогал отбирать главу Национального антикоррупционного бюро.
Однако, как говорят эксперты, в окружении президента Порошенко, имеют другое видение того, каким должен быть закон, и, похоже, пошли другим путем.
«Фактически различие идет в отношении одного пункта – участие международных экспертов, которые бы повысили доверие к конкурсу и суда. Почему важно международное доверие? Например, недавно ГФИ (Государственная фискальная инспекция, ныне Государственная аудиторская служба Украины – ред.) сообщила о том, что в Украине арестованы огромные объемы средств Януковича и компаний, но более 1,5 миллиарда из них – за рубежом. Решение антикоррупционных судов первой инстанции будут для того, чтобы добиваться решений о возврате этих средств в Украину. Как завоевать международное доверие – приобщить этих международников к процедуре отбора судей»,
– объясняет исполнительный директор «Transparency International Украина Ярослав Юрчишин.
Исходя из этого, похоже, что именно процедура отбора может стать краеугольным камнем при принятии законопроекта в сессионном зале.
Альтернативная концепция от ОБСЕ и Банковой?
В распоряжении редакции программы «Схемы» оказался документ под названием «Концепция закона о Высшем антикоррупционный суд» «под грифом» ОБСЕ. Эту концепцию ОБСЕ представили на закрытой встрече международных экспертов и дипломатов в январе. Как удалось выяснить, она разработана в том числе одним из экспертов Совета по вопросам судебной реформы при президенте. Ее автор не скрывает, что пожелания Банковой в документе были учтены.
«Она не была представлена официально, потому что была, в первую очередь, создана для донорского сообщества. Формально это происходило в рамках сотрудничества с Советом по вопросам судебной реформы – орган при президенте, который, собственно, и отвечает за разработку законопроекта. Я как член совета взял на себя инициативу начать работу над этим проектом. Поскольку мы понимаем, что этот вопрос должен быть вынесен на рассмотрение этого совета, то, чтобы быть готовыми к обсуждению, в ходе разработки законопроекта были поставлены вопросы, которые желательно иметь (с точки зрения Совета при президенте – ред.) в этой Концепции», – заявил национальный советник по юридическим вопросам, руководитель отдела верховенства права координатора проектов ОБСЕ в Украине Александр Водянников.
«Схемы» пытались подтвердить статус документа в Администрации президента, однако заместитель главы АП Алексей Филатов, который занимается именно судебным направлением, и его пресс-секретарь на просьбу журналистов о комментарии не ответили.
При этом авторы Концепции не скрывают, что их проект предлагает доверить избрание новых антикоррупционных судей «старым кадрам» – Высшей квалификационной комиссии судей и Высшему совету правосудия. Мол, привлекать международных экспертов было бы «положительно», но технически это организовать сложно.
«Самый простой вариант организации комиссии – это ВККС, но усилить ее международными элементами. Если создавать отдельную комиссию, то сразу возникает вопрос, кто будет обеспечивать ее деятельность. ВККС со своими ресурсами сейчас не успевает, а предлагается отдельная комиссия из девяти человек и без персонала, которая будет делать то же самое, что ВККС с 300 людьми персонала», – объясняет Александр Водянников суть процедуры, предложенной в концепции ОБСЕ.
Ранее журналисты программы «Схемы» неоднократно показывали, как работает Высшая квалификационная комиссия, сформированная после Майдана. Она уже имела возможность себя проявить, когда проводила массовую переаттестацию судей, которые были назначены указами Януковича, а также судей апелляционных судов Киева и области. Тогда переаттестацию смогли пройти судьи-миллионеры с непонятным происхождением состояний, судьи-латифундисты и те, относительно которых НАБУ предоставляло информацию о возможных коррупционных рисках.
Зачем параллельно разрабатывать два проекта? Старая, уже «наработанная» процедура отбора судей полностью исключает возможность контроля международного сообщества, поскольку для них просто не предусмотрена такая возможность. Кроме того, заинтересованы в сохранении старой системы чиновники получат дополнительное время на это. Особенно учитывая то, что в законе «О судоустройстве» срок, за который нужно создать новый антикоррупционный суд, не определен. Сейчас дела НАБУ рассматривают обычные суды, коррумпированность которых констатирует и сам глава государства. Не является ли такое затягивание с принятием закона способом хотя бы временно сохранить контроль над судами?
Между правительством и активистами
О том, нужны ли в конкурсной комиссии для отбора судей международные эксперты, которые стали камнем преткновения двух проектов, «Схемы» и спросили у министра юстиции Украины Павла Петренко. Именно его называют одним из идеологов судебной реформы, и именно он в декабре заявлял, что закон об антикоррупционном суд Украина примет уже в 2017 году. Однако идеолог из правительства больше надежд возлагает на общественность.
«Если будет добрая воля у международных экспертов приобщиться к этому процессу и помочь нам, чтобы мы получили качественный состав суда, – вопросов нет. Говорить о каком-то надзоре или контроле, я бы так не говорил. Мы имеем свою независимость, свой суверенитет, мы имеем достаточное количество профессиональных людей, которые придут на конкурс, чтобы кто-то присматривал за нами. Лучшего надзора, чем общественный контроль, не может быть, поэтому заявление «За нами должны присматривать иностранцы, чтобы мы хорошо провели конкурсы» – нет, это неправильно»
, – считает Павел Петренко.
То есть, видение министра – правительственного идеолога судебной реформы, похоже, больше укладывается в пока неофициальную концепцию ОБСЕ, разработанную вместе с Банковой. При этом в законопроекте антикоррупционеров и депутатов предусмотрено, что международные эксперты должны привлекаться в конкурсную комиссию по отбору новых судей именно по квоте министра юстиции.
К президенту
Очевидно, создание антикоррупционного суда в Украине – насущная потребность сегодняшнего дня. Еще осенью Украина пообещала Международному валютному фонду принять закон и создать такой суд, который бы усилил борьбу с коррупцией. Правда, в тексте Меморандума не определены четкие сроки.
Между тем в неофициальных беседах эксперты говорят, что в новом, еще не опубликованном Меморандуме с МВФ, антикоррупционные суды уже появляются как одно из условий получения следующего транша.
Эту необходимость в публичных выступлениях отмечали и еврокомиссары, поэтому очевидно, что международное сообщество хорошо понимает украинскую ситуацию и важность создания отдельного независимого суда по делам топ-коррупции.
Об этой необходимости вслух говорят и в Украине. Всячески привлекают внимание украинцев и власти не только общественные активисты, но и лидеры общественного мнения. Открытое письмо к президенту подписали лидеры Украинской православной церкви (Киевского патриархата) Филарет и Украинской греко-католической церкви Святослав, актриса Ада Роговцева, музыкант Святослав Вакарчук и писатель Сергей Жадан.
«Ко мне обратился Слава Вакарчук с этой идеей. По его мнению, если будет письмо от общественных деятелей, от церковных деятелей, от людей не из политики, то есть больше шансов, что это вызовет резонанс, что на такую инициативу отреагирует власть», – так, по словам писателя Сергея Жадана, пытались привлечь внимание к вопросу.
В декабре лидер «Океана Эльзы» лично отнес письмо президенту. Глава государства на это пообещал еще встречу в дальнейшем, однако о текущей работе над концепцией закона, которую проводит Совет при президенте, не рассказал.
Опыт других стран
Создание антикоррупционного суда – потребность стран с высоким уровнем коррупции. Всего в мире есть около 20 государств, которые отделили судебное рассмотрение коррупционных дел от всех других.
Но почему практика создания антикоррупционных судов не распространена во всем мире?
«В других европейских странах такого опыта нет, поскольку там судебная система работает более-менее нормально, – объясняет Роман Куйбида, эксперт судебной группы платформы «Реанимационный пакет реформ». – Будут ли готовы должным образом рассматривать эти дела действующие суды – тут большой вопрос. Очевидно сейчас, что они не готовы, потому что медлят даже с рассмотрением тех дел, которые были переданы антикоррупционным бюро».
Недоверие украинские суды вызывают не только у продвинутых экспертов, но и у населения. В октябре социологи представили данные опросов: население доверяет судам настолько, насколько и российским СМИ. И это два самых худших показателя.
Последнее звено
Поэтому именно при этих условиях Украина должна была бы получить новых и политически независимых судей, которые бы могли обеспечить быстрое и качественное рассмотрение тяжких коррупционных преступлений, относящихся к подследственности НАБУ, а также Государственного бюро расследований, которое должно заработать уже в этом году. Кажется логичным, что таких судей могла бы отобрать независимая специальная комиссия, в том числе с участием международных экспертов.
Однако в окружении президента больше полагаются на «старые кадры». Те, которые уже успели вызвать к себе вопросы журналистов и международников. Потому, вероятно, именно это мешает им не терять время и присоединиться к работе над уже зарегистрированным законопроектом, который в целом не противоречит концепции ОБСЕ. Потому что за время промедления общество может окончательно разочароваться в судебной реформе, а высокопоставленные найти способ сохранить желаемый контроль в этой области.
Именно для того, чтобы лишить чиновников тотального контроля, в Украине уже созданы и Национальное антикоррупционное бюро, Специализированная антикоррупционная прокуратура и Агентство по предотвращению коррупции. Не хватает только последней инстанции – антикоррупционных судов, решением которых доверяли бы все – и граждане, и политики, и международные партнеры. Именно они могли бы оперативно решить проблему так называемого «переходного периода» – пока судебная система не обновится полностью и круг круговой поруки не будет разорван первыми обвинительными приговорами руководителям госпредприятий, народным депутатам и судьям. А впоследствии, в случае успеха всей реформы, когда бы каждый суд стал «антикоррупционным» – от районных судов первой инстанции до нового Верховного суда, – созданные антикоррупционные суды могли бы стать ненужными и ликвидироваться.
