Впервые эта тенденция проявилась в ходе Иракской войны 2003 года. Популярные медиа были непосредственно замешаны в распространении дезинформации, появившейся в ходе подготовки к возглавляемому Соединенными Штатами вторжению в Ирак. Это подорвало доверие общественности ко многим наиболее уважаемым СМИ. Не менее разрушительное влияние оказывала конспирологическая субкультура, расцвету которой способствовал интернет. Святость фактов была подорвана. Маргинальные сайты начали конкурировать с известными новостными брендами, а многие популярные телевизионные программы, освещающие текущие события, превратились в комедийные шоу.
Социальные сети внесли свою лепту в создание информационной среды без достоверных фактов. Они создали адаптированные новостные потоки, которые укрепляют существующие предубеждения и стереотипы, отрезая людей от альтернативных точек зрения.
Свидетельства этой новой реальности можно найти по всему миру. Кампания, предшествовавшая референдуму по членству Британии в ЕС, пробила новое дно в этом процессе. Почти все ключевые аргументы сторонников выхода страны из Евросоюза – такие, как сохранение в бюджете 350 млн фунтов стерлингов, которые каждую неделю страна отправляет в Брюссель, и значительное снижение уровня иммиграции – были неприкрытой ложью. Тем не менее, никого, судя по всему, это не волновало. Майкл Гоув, один из лидеров кампании по выходу Британии из ЕС, резюмировал произошедшие в мире сдвиги, заявив, что «с британцев хватит экспертов». Иными словами, фактам больше не доверяют.
Мы оказались в мире без фактов, в котором быть на правильной стороне уже недостаточно
Подобное общественное равнодушие к традиционным представлениям о правдивости присутствует и в американской президентской гонке. Дональд Трамп регулярно прибегает к лжи и противоречивым высказываниям без каких-либо существенных последствий для своего рейтинга.
Особенно сильно от этого нового феномена страдает Украина. Голландский референдум по Соглашению об Ассоциации между Украиной и ЕС отличался бесцеремонным игнорированием фактов в угоду эмоциональным призывам. Например, Соглашение об Ассоциации представляли как тайную дорожную карту вступления Украины в Евросоюз, и никакие разоблачительные факты не могли убедить избирателей в обратном. С эмоциональной точки зрения, голландцы были против расширения ЕС, и с радостью проголосовали против ратификации Соглашения, несмотря на то, что этот документ не содержит и намека на будущее членство страны в ЕС.
Российская информационная война против Украины мастерски эксплуатировала хронический дефицит доверия к международным СМИ и глобальную потерю веры в факты. Многие аналитики отмечают, что тактика Кремля в информационной войне не всегда нацелена на то, чтобы склонить аудиторию к точке зрения Москвы. Главная задача состояла в том, чтобы эксплуатировать преобладающее настроение цинизма, сея сомнения и замешательство. И эта стратегия оказалась весьма действенной – настолько действенной, что многие большие международные СМИ продолжают ссылаться на крымский «референдум», несмотря на то, что Путин сам признал, что за несколько недель до голосования на полуострове были развернуты российские военные. Это факт. Но тех, кто предпочитает видеть действия России через эмоциональную призму возглавляемого Америкой геополитического заговора, правда мало интересует.
Выиграть информационную войну в мире без фактов – непростая задача. До сих пор большая часть усилий Украины была направлена на разоблачение российской лжи и кремлевских фейков. Эти усилия имели скоромные успехи на международной арене. Несмотря на накапливающиеся факты систематического обмана со стороны России, ситуация мало изменилась с момента начала гибридной войны Путина весной 2014 года. Факты на стороне Украины, но, видимо, они не настолько эмоционально привлекательны, как кремлевская версия реальности.
Возможно, Украине стоит уделять больше внимания эмоциональному вовлечению, не полагаясь исключительно на сухие факты. Иными словами, если победить не получается, лучше присоединиться. Это не значит, что нужно использовать преднамеренную дезинформацию или бороться с пропагандой другой пропагандой. Это значит, что нужно взаимодействовать с международными аудиториями стратегически, чтобы достигать желаемых результатов. История современной Украины очень привлекательна по своей сути: страна, которая пытается совершить исторический переход от авторитаризма к демократии; страна, которая выжила и чудесным образом восстала из пепла самых страшных преступлений против человечества - как Гитлера, так и Сталина. Сегодня Украина снова является местом, где европейские ценности имеют реальное и насущное значение, в то время как ЕС переживает кризис идентичности. Это не просто часть сюжета геополитической игры – это может помочь сделать историю Украины более релевантной для миллионов пресыщенных циников, которых не трогают одни лишь факты.
Информационная революция должна была привести к другим результатам. Не так давно люди верили, что интернет сделает нас свободными, предоставив постоянный доступ к объективной информации; что беспрепятственный поток точной информации освободит людей от их опасной зависимости от официальных заявлений. Пропаганда и дезинформация уйдут в прошлое. Диктаторы падут.
Однако в результате мы оказались в мире без фактов, в котором быть на правильной стороне уже недостаточно.
Питер Дикинсон - НВ
