С начала кризиса еврозоны и греческого кризиса в 2010 году, в США хуже обычного стали относиться к экономике ЕС. ВВП Евросоюза так и не поднялся с 2008 года. Многим американцам Европа и вовсе кажется неким историческим тематическим парком, чем современной, динамичной экономикой. Это восприятие сохранилось до сих пор, но есть несколько причин полагать, что ситуация может измениться к лучшему.Основным лозунгом внешней политики администрации Обамы стал «поворот к Азии». Китай повсеместно воспринимают, как новую, великую развивающуюся экономику, но сейчас, на фоне замедления экономического роста страны и вопросов относительно фундамента китайского экономического чуда, перспективы могут измениться. Разумеется, замедление роста касается не только Китая, похоже, проблемы испытывают большинство ключевых развивающихся экономик.
Американские макроэкономисты еще с 2010 года массово выступали против политики, избранной лидерами еврозоны, призывая к большему фискальному и монетарному стимулированию в Европе. Я подозреваю, что они ошиблись как в первом, так и во втором случае. У большинства европейских стран дефицит бюджета очень велик, так что их совокупный государственный долг составляет практически 90% ВВП, и не менее восьми из 28 стран ЕС пользовались программами помощи МВФ. Монетарные стимулы были серьезными, но эффект оказался минимальным. Само существование экономического и монетарного союза является угрозой. Проблемные страны правильно предположили, что их так или иначе спасут, потому не спешили с бюджетной корректировкой и реформами.
Для американцев, живущих в большой закрытой экономике, колебания обменного курса не страшны. В начале 90-х европейские страны пережили ряд катастрофических валютных кризисов, и теперь небольшие государства будут всеми силами стараться их избежать. Таким образом, большинство стран предпочли фиксированный курс или перешли на евро, валюту, являющуюся лучшей гарантией недопущения чрезмерных курсовых колебаний.
ЕС слишком важен для США, чтобы продолжать его игнорировать
К счастью, кризис евро уже успокоился, и евро удалось выжить, несмотря на прогнозы о скором крахе европейской валюты. То, что экономический рост остается медленным, должно показать, что проблемы роста европейской экономики в основном являются не макроэкономическими, а структурными. Большинство американских экономистов этого не понимают, так как США от подобных проблем страдают намного меньше.
Традиционно Европейский Союз подразумевал четыре вида свобод: передвижение товаров, капитала, услуг и людей. Главным и неоспоримым достижением ЕС является создание единого рынка товаров, которое привело к ощутимой экономической интеграции и эффективности.
Интеграция рынка товаров оказала значительное влияние на европейское налогообложение. За созданием таможенного союза последовало снижение тарифов на импорт. Все виды субсидий были минимизированы. Общая сельскохозяйственная политика перестала быть чрезмерно протекционистской. Налог на добавочную стоимость продолжает взиматься, и был относительно стандартизирован на континенте. Главным опасением относительно НДС является то, что он в значительной мере повышает общую налоговую нагрузку. Тем не менее, экономическая интеграция также привела к большей налоговой конкуренции, что особенно отразилось на ставках налогов на прибыль корпораций. Эти ставки за последние два десятилетия уменьшились вдвое, но при этом налоговые доходы увеличились, а управление налогов было очень упрощено. Выгоду получили как компании, так и бюджеты.
Второе выдающееся достижение ЕС – свободное передвижение людей. Шенгенская зона дала возможность европейцам свободно пересекать границы 23 из 28 стран ЕС, не предъявляя в процессе ни единого документа. К сожалению, сейчас это уже не совсем так. Масштабный приток беженцев и мигрантов по большей части с Ближнего Востока, привел к тому, что страны ЕС одна за другой вводят проверки на прежде открытых границах. Евросоюзу нужно оперативно решить, сможет ли он эффективно перекрыть внешние границы – или же странам-членам придется вновь ввести пограничный контроль.
Тем не менее, некоторые рынки были запущены не в полной мере или не запущены вообще. Европейский рынок капитала остается фрагментированным, и кризис евро одновременно и помог ему, и навредил. Создание банковского союза с общим наблюдением и общим механизмом резолюций стало шагом вперед. Однако многие программы помощи банкам проводились на национальном уровне, и сейчас европейские банки предпочитают отступать на собственные территории, вместо того, чтобы расширяться. В особенности это касается ухода западноевропейских банков из стран Восточной Европы из-за того, что ЕС все больше нуждается в капитале. Для того, чтобы лучше интегрировать рынки акций и облигаций, так ничего и не было сделано.
Худшей проблемой четырех свобод ЕС является отсутствие свободной торговли услугами, а ведь на них в данный момент приходится около 70% ВВП Евросоюза. В 2006-м Европейский Союз принял Директиву об услугах как первый шаг к открытию торговли внутри ЕС. Цель директивы – устранение препятствий на рынках услуг через обеспечение создания компаний, занимающихся услугами, в других странах Евросоюза. К тому же, все европейские страны должны были бы позволить компаниям входить на рынок любой из стран ЕС, зарегистрировавшись в одном общем агентстве. К сожалению, прогресс от внедрения Директивы об услугах был очень незначительным. Она покрывает всего 60% от всех услуг. К тому же, оказалась такой же дырявой, как швейцарский сыр: лазеек было слишком много. Поэтому рынок услуг остается крайне фрагментированным, и это негативно влияет на благосостояние граждан ЕС. Реальное открытие общего европейского рынка услуг имело бы, без преувеличения, огромное значение.
В последнее время люди все чаще говорят уже о пяти свободах. Нынешняя Европейская Комиссия добавила к списку энергетику, тогда как другие обращают внимание на цифровую торговлю. Энергетика всегда была в центре развития ЕС, поскольку сам союз начинался с Европейского объединения угля и стали. Тем не менее, даже после долгих лет работы рынки для природного газа и электроэнергии по-прежнему остаются неразработанными. Европейская Комиссия стремится создать энергетический союз для природного газа и электричества. Окажется ли он успешным, пока под вопросом, но, по крайней мере, намерения Комиссии тверды. Комиссия также стремится создать единый цифровой рынок, но разработать четкую его концепцию еще предстоит.
Многие влиятельные американцы считают Китай и другие растущие авторитарные государства, не разделяющие западные ценности демократии, свободы, рыночной экономики и верховенства права, угрозой Западу. Они хотят, чтобы Запад объединился. Общая позиция состоит в том, что сейчас решается, кто будет задавать общие стандарты – Запад или Китай.
Вдохновленное США Транстихоокеанское партнерство, в которое вошли 12 тихоокеанских стран – значимый первый шаг. Ситуация в Европе беспокоит американское руководство. Худший сценарий – это выход Великобритании из ЕС, который, вероятнее всего, парализует политику Евросоюза на годы. Как ни странно, нынешнее руководство крайне мало говорит о том, какой вред это нанесет, что является отражением ограниченного официального интереса США к Европе. Но беспорядки и военные конфликты на юге и востоке Европы, скорее всего, обратят на себя внимание следующей администрации Белого дома.
К счастью, Обама запустил важную европейскую инициативу, Трансатлантическое торговое и инвестиционное партнерство между США и ЕС. Оно может помочь Европе решить немало ее проблем, в частности, запуск отсутствующих рынков услуг, цифровых продуктов и энергетики. Европа слишком важна для США, чтобы продолжать ее игнорировать, как в последние годы.
Материал: НВ
